Калхант (Калхас), греч. — сын прорицателя Фестора, прорицатель в ахейском войске под Троей.
Его функция была чрезвычайно важна, так как в мифические времена боги непосредственно вмешивались в сражения, проявляли свою волю через громы, молнии и прочие явления природы, позволяли предугадывать будущее по полету птиц и внутренностям жертвенных животных, посылали вещие сны и т. д. Все эти знамения нуждались в верном истолковании. Причем нужно было не только истолковать их, но и предложить оптимальный образ действия в свете этих знамений. Вот почему профессия прорицателя считалась наукой и искусством первостепенного значения; на военном совете вождей и на собраниях воинов голос прорицателя всегда имел большой вес.
Леонард Брамер. Жертвоприношение Ифигении, 1623.
Мы не можем точно сказать, каким образом Калхант получил пост главного прорицателя ахейского войска. Но предпосылки к этому у него были, безусловно, так как в их семье все издавна были прорицателями. По словам Гомера, Калхант ведал «все, что минуло, что есть и что будет» и был способен истолковать даже самые загадочные явления. Например, когда перед отплытием в Трою все ахейское войско собралось в Авлиде, чтобы принести жертвы богам, из-под алтаря выползла змея, взобралась на верхушку высокого платана, проглотила там восемь птенцов и саму птицу, после чего превратилась в камень. Калхант объяснил это следующим образом: девять проглоченных птиц означают девять лет, которые греки проведут под Троей, а на десятый год Троя падет и от нее не останется камня на камне. Как известно, этот прогноз полностью подтвердился. Исполнились и все остальные его предсказания, сделанные под Троей.
Наиболее серьезным образом вмешался Калхант в судьбы героев троянской войны своим объяснением причин моровой язвы, начавшейся в ахейском лагере на десятый год осады. Его истолкование привело к спору между Агамемноном и Ахиллом, который лег в основу «Илиады» Гомера.
Ян Стен. Жертвоприношение Ифигении, 1671.
Хотя, по словам Гомера, Калхант и был непогрешимым прорицателем, одно пророчество он все же истолковал неверно, и это стоило ему жизни. Предсказание о нем самом гласило, что он не должен встретиться с прорицателем, который превзошел бы его. Калхант понимал это так, что подобного прорицателя он не повстречает за всю свою жизнь. Но это было не утверждение, а предупреждение: возвращаясь из-под Трои, он встретил в малоазийском Колофоне прорицателя аргонавтов Мопса, вступил с ним в состязание (мы бы сказали теперь: «на звание лучшего в профессии»), проиграл и от огорчения умер.
Наиболее известное изображение Калханта — на фреске «Жертвоприношение Ифигении» из дома Трагического поэта в Помпеях (1 в. н. э.), наиболее ценное в художественном отношении — гравированный рисунок «Калхант гадает по печени жертвенного животного» на тыльной стороне этрусского бронзового зеркала (5 в. до н. э.), найденного в гробнице в Вульчи.
